Глава 20. Оаху.

Хотя за то, что произошло между нами двумя, не жалко и умереть, Зевс не пронзил нас молнией, и даже не отправил в путешествие прямо так, в чем мать родила. Тем счастливее я себя чувствовала, лежа в объятиях человека, который был средоточием всей моей жизни, всей меня.

Он спал, не выпуская меня из своих рук, и ресницы его, темные и длинные, трепетали во сне. Я смотрела на него, и мне так сильно хотелось прикоснуться к идеальному лицу, прижаться губами к его губам, утонуть в синих лазурных глазах, которые дарят мне взгляды, полные нежности. И в то же время я боялась его разбудить, поэтому не шевелилась и наблюдала, как поднимается и опадает при дыхании грудь, как свет и тень переливаются, играя на его коже. Одеяло сползло ему на бедра, оголив пресс живота, но оставив в тени все сокровенные тайны. И до того это было замечательно и удивительно – смотреть на его стройное тело, на него всего – и осознавать, что мы теперь одно целое, мы вместе и любим друг друга.

Вся жизнь – это цепь последовательных событий. Черные полосы сменяют белые, праздники чередуются с трагедиями, несчастья и удачи переплетаются нитями, приводящими все к новым результатам. Если бы Макс не искал Алекса, он не нашел бы меня, и я не умирала бы от любви к нему, лежа в его объятиях. Да не было бы даже меня, потому что именно Макс дал мне пистолет и научил им пользоваться. Получалось, я в неоплатном долгу у Алекса. Возможно, он поплатился жизнью, а я тут жестоко радовалась своему счастью.

Так постепенно привкус горечи проник в мои мысли, нарушая гармонию души. Ну почему женщинам не спится, как мужчинам после… переутомления?! Видеть бы сейчас яркие сны, а не перебирать угнетающие думы, которые все равно ничем не помогут брату Макса. Я не смогла подавить печальный вздох и сама напугалась, как громко это произошло.

— О чем думаешь? – не открывая глаза, спросил он.

— Не спится?

— Спал, но твое возмущенное сопение вторглось в мой пикантный сон на самом интересном месте.

— Извини.

— Так что случилось?

Макс открыл глаза и немного повернулся в мою сторону. Мы встретились носами, и он поводил своим из стороны в сторону, игриво задевая мой.

— Ничего. Просто не спится.

— Наверно, есть хочешь. Время уже к ужину подходит.

— Да, немного.

— Только один поцелуй перед обедом, — сказал Макс, перевернулся, оказавшись сверху и подмяв меня под себя. Его язык проник в мой рот, исследуя его, а руки вторглись в пространство тела, которое незамедлительно ответило на его ласки.

Когда поцелуй со всеми его умопомрачительными последствиями закончился, уже точно настало время ужина. Солнце направлялось в сторону горизонта, жара начинала спадать.

Никогда не понимала страсть девушек наряжаться в одежды своих парней, но сейчас я сама прихватизировала майку Макса и нахально влезла в нее. На мне она сидела, как безразмерное платье, но несла в себе все самые дорогие для меня запахи любимого. В таком виде я и направилась на кухню. Проводив меня смеющимся взглядом, но воздержавшись от комментариев, тот остался в одних штанах, поэтому мне пришлось лицезреть голый торс и все время сгорать от желания снова прижаться к нему с объятиями.

— Опять забыла. Держи ее всегда рядом.

Он протянул мне сумку с пистолетом и запасом «Сникерсов».

— Спасибо.

Я взялась за ручку сумки, но он поймал меня и привлек к себе.

— И ко мне тоже будь ближе.

— Да куда уж ближе?

— Ты понимаешь, о чем я.

Я промолчала. Мы так и не договорились по этому поводу. Я не собиралась утаскивать его в ад за собой. Он подвергался опасности каждый раз, когда меня касался, эта мысль была невыносима.

— Давай уже поедим! – перевела я быстрее тему, и с сожалением оторвалась от него.

После еды я направилась в душ. Когда я намылила голову, то услышала, как стукнула дверь в ванную, а затем звук отодвигаемой занавески возвестил о присутствии посторонних в моем личном пространстве. Я оставила мытье головы и прикрыла наготу руками, как могла. Шампунь проник в глаза и сильно щипал.

— Макс?

— Нет, королева Англии.

— Ваше Величество, …не хотела бы вас обижать, но я как бы в душе.

— А я уже все рассмотрел, что мне нужно. Но не против полюбоваться еще.

— Ну, пожалуйста, уйди. Ты меня стесняешь.

— Кира, мы же договорились не расставаться. Кроме того, я никак не приучу тебя везде носить с собой сумку. Собственно, ее я и принес.

— Ой, все время забываю. Но это не повод был врываться сюда.

— Давай, я помогу тебе.

— О чем ты?

Я ощутила его руки на своих плечах и поняла, что он уже стоит очень близко от меня. Его дыхание обдувало мой висок. Затем Макс начал массировать мне голову, смывая пену. Бесполезно было что-то скрывать от его взгляда и вездесущих рук, поэтому я стала быстрее промывать глаза, которые жгло все сильнее.

— Попало?

— Да. Все из-за тебя. Я не ожидала компании.

— Я буду преследовать тебя везде.

— У меня всплывает, как минимум, одно место, где ты будешь рядом со мной только через мой труп.

Он осторожно повернул меня задом к себе и продолжил промывать волосы.

Наскоро высушившись полотенцем, я выбежала из ванной, возмущенная его раскатистым смехом.

— Давай посидим наверху, — предложила я, как только он вышел.

— Конечно.

— Как раз сейчас будет закат. Должно быть очень классно.

Он посмотрел на мою майку, затем перевел взгляд на спортивные обтягивающие штаны из тонкого материала.

— Это я тебе обещаю. Оденься теплее только.

Я взяла толстовку, а у него в руках заметила плед.

Мы поднялись на крышу в уголок природы посреди города.

— Как же здесь красиво!

— Можем ночевать тут.

— Как? Под небом? А если дождь?

— Поднимем крышу.

— Какую?

— Над этой частью с диванами выезжает крыша из стеклопластика. Причем автоматически при осадках.

— Чудеса!

— Ничего сложного в технологическом плане. Датчик фиксирует дождь – и, пожалуйста.

— Даже не знаю. Это как минимум интересно. А можно будет перед сном сразу поднять эту штуку?

— Конечно.

— Тогда давай останемся тут.

— Как скажешь.

Мы сели на диван, близко друг от друга, не как в последний раз, когда мы здесь были. Теперь уверенность в моей бесповоротной любви к нему подкреплялась его взаимностью. Я положила голову ему на плечо, а он заботливо укрыл наши ноги пледом и обнял меня, усиливая мое ощущение безопасности.

Закат был, поистине, прекрасен. Цвета голубого и уже местами синего неба переплетались с золотистыми оттенками желтого заходящего солнца. Вкрапления розового возвещали о похолодании завтра.

— Как же завораживающе. Даже хочется сделать что-то прекрасное.

— Например, поцеловать меня?

— Я о другом. Скажем, запечатлеть эту красоту с помощью фото или красок, но твой вариант тоже хорош.

Я повернулась к Максу, забралась к нему на колени, согнув ноги по бокам от него, взъерошила его и так непослушную взлохмаченную челку. Через секунду почувствовала, как на мои бедра легли руки, которыми он притянул меня к себе максимально близко. Обхватила родное лицо ладонями и прижалась к нему губами, стараясь передать ему всю свою любовь, на которую он меня вдохновлял.

В следующее мгновение я ощутила головокружение и попыталась отскочить от Макса, но тот внезапно напрягся, кинув на меня злой взгляд. Удерживая меня одной рукой, давившей так сильно, что мне даже стало больно, он сделал выпад вбок и схватил рюкзак, не разжимая объятий.

Скачок прошел для меня легко, а вот Макса подо мной колотило в приступе, тело его содрогалось, он нескончаемо кашлял. Я скатилась с него, освобождая грудную клетку, повернула его на бок, чтобы он не захлебнулся, и бережно положила темноволосую голову парня себе на колени.

— Что ты наделал?!

Кашель стал реже, но ответить он мне все равно не смог. Да и так все было ясно.

Макс схватил одну мою руку и прижал ее к своей щеке. Второй я водила по его волосам успокаивающими жестами.

Наклонившись, я внимательно посмотрела в его слезившиеся покрасневшие глаза с лопнувшими сосудами.

— В первый раз всегда так плохо. Скоро станет легче. Все будет хорошо.

Он пожал мою руку в знак, что слышит меня, а я поцеловала его в висок.

 Я быстро осмотрелась: вокруг природа, небо, под нами непонятный настил из листов железа. Пока никакой опасности. Я снова взглянула на парня, оценивая его состояние.

— Вот теперь не смей выпускать мою руку, пока мы не вернемся. Что же ты наделал?!

Кажется, у него было что сказать на этот счет, потому что вид он имел недовольный и стрелял в меня обвинительными взглядами.

— Ты в опасности. Единственное, что мне дорого на этом свете, ты поставил под удар! Сделаешь все возможное и невозможное, чтобы вернуться домой живым, понял?!

Я получила согласное пожатие.

— Ты не понимаешь. Я выживала здесь, потому что у меня был стимул, к которому надо вернуться – это ты!

После своих грозных слов и обвинений я снова погладила его по голове. Кашлять он перестал, дыхание выравнивалось понемногу. Ему стало гораздо легче и у меня отлегло от сердца. Конечно, опираясь на предыдущий мой небольшой опыт, все в итоге смогли оклематься, но мало ли… К тому же ужасно было видеть, как его скручивает и раздирает изнутри, и знать, что ты всему виной и ничем не можешь помочь.

Самое время разглядеть все основательнее и, по возможности, определить, куда нас забросило. Главное, александрит не подавал признаков жизни, значит, время у нас было. Да и светло вокруг. Видимо, часовой пояс сильно отличался.

Как же это бесит: вот не могло мое прекрасное времяпрепровождение продлиться хотя бы еще несколько дней. Даже чудесная романтичная ночь под стеклянным куполом сорвалась. Я постаралась подавить в себе раздражение. Делу не поможет, а вот на адекватное восприятие окружающей опасности может повлиять.

Было тепло, поэтому я скинула с себя толстовку и повязала ее вокруг своей талии.

Макс уже стоял на коленях, голову он запрокинул назад, глаза закрыл и дышал так, будто делал дыхательную гимнастику из йоги. Я встала перед ним на колени и положила руки ему на плечи, пытаясь определить его состояние по гримасе на его лице.

— Тебе легче?

— Да.

Он взял меня за локоть и, потянув к себе, прижал к своей груди.

— Ты чувствуешь это каждый раз? – спросил он шепотом.

— Вначале было некомфортно, теперь вообще ничего нет, кроме давления в голове. Мне кажется, вы переживаете по-другому, больнее что ли. Но я не знаю, чем помочь. Я бы очень хотела.

 Я прислонилась ухом к его груди и услышала, как сердце отбивает бешеный ритм.

— Пора двигаться, — сказал Макс и начал вставать, шатаясь.

Я помогла ему избавиться от кофты, и он остался в майке и джинсах.

— Да, так намного лучше.

Мы находились на небольшой платформе, покрытой железными пластинами и обнесенной перилами того же материала, а вокруг простирался вид, красоту которого словами невозможно описать. Площадка была закреплена на вершине горы, в две стороны от нас по гребню хребта расходились дорожки, оснащенные ступенями и ограждениями. Конструкция имела ширину прохода для одного человека, а вот в длину уходила за горизонт в оба направления. Высота над уровнем моря исчислялась сотнями метров, очень высоко. Далеко внизу виднелся городок, который змеей окутывала трасса. Отсюда она была узкой, как ремень. Вокруг поселок был осажден могучими горами. Сквозь облака проникало солнце и рисовало на холмах светотеневые рисунки. Еще дальше блестело море, переходившее вдали в небо.

— Что ж, очень романтично, — попытался пошутить Макс.

— Да уж, вид потрясающий.

— Как ты и хотела сегодня, — подмигнул он мне. – Как думаешь, где мы?

— Ну, где-то там, где есть океан, горы, временной пояс отличаются от нас примерно на полсуток. Что еще?.. Есть лестница, построенная по хребту гор. Если это остров, он обитаем цивилизованными людьми. Ну если не считать, что их мы здесь не встретим. Учитывая, где находится солнце, на поиски укрытия нам от пяти до восьми часов, примерно. Идти мы можем только в одну из двух сторон.

Я продемонстрировала руками направления, как бортпроводница аварийные выходы. Какая ирония – для нас они и являлись экстренными путями для спасения.

— Детально. Логично.

— Учишься с каждым разом быстрее оценивать ситуацию. Так какую сторону ты выбираешь?

— Хорошо бы добраться до трассы и заполучить машину. Как думаешь, они работают?

— Не представляю. Знаешь, в Стамбуле не работали лифты и основное электричество, но аварийное освещение имелось. Самое обидное, там было полно машин, но мне и в голову не пришло проверить их работоспособность.

— Если авто заведется, у нас есть шанс уйти от них.

— А если нет?

— У тебя есть еще идеи?

— Нет. Тогда в какую сторону идти, чтоб попасть к трассе?

— Не знаю, давай бросим монету? А там, если найдем указатели, бинго.

Макс достал из рюкзака два пистолета, один передал мне.

— Откуда? – удивилась я.

— Нас двое, ствола тоже надо два. Положи в карман. Подожди, — он взял у меня оружие, проверил предохранитель и вернул обратно.

Мы двинулись в путь. Макс шел впереди с сумкой и держал меня за руку. Идти так было тяжеловато, потому что вдвоем мы в проход не помещались, и я моталась сзади. Перила оказались высотой всего по колено, а во многих местах были очень крутые обрывы вниз, возникая около нас иногда пугающе внезапно. Кроме того, периодически поручни награждали меня синяками и ссадинами.

— Кто и зачем построил эту лестницу? – пробормотала я недовольно после очередного ушиба.

— И куда она ведет? – поддержал меня парень.

— И почему она для карликов?

— Или для гномов.

После довольно крутого подъема, который пришлось преодолевать, расцепив руки, что меня очень нервировало, мы оказались на вершине очередной горы. Наша дорожка уходила от нас серпантином и упиралась после небольшого спуска в домик. С нашего места обзора он выглядел, будто зависшим на краю горы. За ним открывался шикарный вид на большой город на побережье океана и множество мелких островков перед ним. Вода имела именно тот лазурный оттенок, о котором мы вспоминаем, когда мечтаем уехать в теплые страны на море.

— Поразительная красота! – не сдержалась я.

— Мне в тебе это нравится. Ты способна восхищаться и радоваться чему-то в любой ситуации.

— Некоторыми вещами невозможно не восхищаться, особенно когда их творец — природа.

— Она также автор и ужасных вещей.

— Каких это?

— Ну там всякие черви уродливые, слизни, клещи под микроскопом — те еще страшилища.

Я поморщилась.

— Возразить нечего. Могу только добавить всяких насекомых и змей. Знаешь, ты сейчас такую тему поднял, что я теперь боюсь, мне какая-нибудь гадость выползет под ноги.

— Не бойся, я тебя спасу.

— Ага, сначала напугал, теперь спасать собрался.

— Надеюсь, в домике нас ждет лифт до самого низа, — сказал Макс, поджав губы.

— Мечтай!

— А что, я такое видел. Это здорово, особенно когда устал после подъема, и никуда уже не хочешь идти.

— Да, а еще кровать, чтобы ты отдохнул.

— Шезлонг!

Я понимающе посмотрела на него.

— А что? Вон и море-океан. Солнце, пляж. И по коктейлю.

Незаметно за разговором мы подошли к дому вплотную. Это оказалась маленькая хижина, на крыше которой было установлено какое-то радиолокационное оборудование, представлявшее из себя две огромные тарелки, направленные в противоположные друг от друга стороны.

— Лифт отпадает, — печально заметила я.

С нехорошим предчувствием я отправилась за дом и увидела отвесную скалу, уходившую резко вниз, разрушая все мои надежды.

— Даже лестницы нет! – взволнованно отрапортовала я, подошедшему сзади Максу.

— Здесь не спуститься. Слишком круто. Придется возвращаться, — он устало потер переносицу.

— Но город вот перед нами. Там много машин. Мы можем взять любую. Столько времени потеряли. Что нам делать?!

— Успокойся, пожалуйста. Мы успеем, — Макс обнял меня.

— Мы потратили половину дня! Не успеем. Нас настигнут в дороге, где укрытия не найти. А если машина не заведется? Я не могу тебя потерять теперь!

Он прижал меня сильнее.

— И не потеряешь!

— Ты не можешь этого знать! Да ты вообще с ними еще даже не встречался, и не представляешь, что это за монстры! Настоящие чудовища!

Он погладил мое плечо в попытке успокоить.

— Хорошо, останемся здесь.

— Здесь? – я не поверила ушам.

— Со стороны города мы защищены, там обрыв. Займем позицию на крыше дома, на тарелках. Видишь, там есть лестница. Нас двое, будем прикрывать друг друга.

Я посмотрела в указанном направлении.

— Ты думаешь, у нас получится?

— Почему нет? Ты права. Внизу много всяких но, а тут у нас реальный шанс. Пойдем, посмотрим, что нам может пригодиться в доме.

— Мутанты очень сильные, могут за раз допрыгнуть до антенн, их ноги по строению напоминают лапы саранчи.

— Вокруг достаточно места, чтобы снять их еще до того, как они достигнут дома. Тарелки будут нам прикрытием. Надо попробовать закрыть пространство между ними, и получится своего рода баррикада, которая поможет нам продержаться нужное время.

Макс направился к дому, а я, окрыленная надеждой, поспешила за ним, хотя ржавые антенны не казались мне надежным укрытием. Снаружи хижина была исписана разноцветными надписями на разных языках, но, в основном, на английском. Скорее всего, это были имена туристов, забредавших в это место. Вандалов всегда и везде хватало. Наверное, внутри мы не увидим ничего, кроме туалета.

— Что здесь могло быть? — спросила я.

— Какой-то пункт связи, скорее всего.

Дверь была открыта. Там оказалось две комнаты, в одной из которых было неопознанное старое оборудование, напоминавшее панель с древним радиоустройством. Туда сразу же подошел Макс. Я открыла лежавший на столе журнал для записей, где разными почерками в таблице были выведены латинскими буквами фамилии, росписи и цифры. Такие же тетради лежали в ящиках, только они были заполнены полностью. Какой-то график дежурств. Над рабочей поверхностью панели с кнопками были наклеены открытки. На одной из них смуглая черноволосая девушка, с венком из цветов на шее, улыбалась и играла на гитаре среди пальм, на заднем плане накатывали спокойные волны моря, а надпись гласила «Aloha from Hawaii».

— Неужели мы на Гавайях, — обомлела я.

— Тогда мы просто обязаны выпить по коктейлю и отправиться купаться.

— И не говори. Гавайи у меня всегда ассоциировались с шикарным отдыхом, пляжем, танцами в странных букетах на шее, – вздохнула я.

— Когда все закончиться, мы приедем сюда на праздник жизни, если захочешь.

— Не захочу. Желаю только, чтобы мы отсюда выбрались в сохранности и больше никогда не возвращались. 

— Тогда поедем в Грецию.

— Нет.

— А куда ты хочешь?

— Хочу сидеть дома и смотреть с тобой сериалы, — улыбнулась я печально.

Макс расхохотался.

— Да ты романтик!

— Ты что-то имеешь против сериалов?

 — Нет, что ты! – он выставил перед собой руки, ладонями ко мне в защитном жесте. Мимика его выражала крайнюю степень попытки сдержать смех. – Я даже очень за! Только подумаю о том, чтобы остаться с тобой вместе дома, лежать на кровати, целовать тебя и…

— А что в той комнате? — я почувствовала учащение своего пульса, поняла, что надо срочно сменить тему, и направилась в соседнее помещение. Дверь была открыта и моталась на одной петле. Там было совсем мало места, и все пространство, как назло, занимала небольшая кровать.

— Почти как я и хотел, — раздался хриплый голос над моим ухом.

Его теплое тело прижалось сзади к спине, и он обнял меня, положив одну руку на мое бедро.

— Я думала, ты хотел шезлонг, коктейль и загорать.

— Это даже лучше.

Слова Макса заставили меня нервничать еще больше. Я обернулась на сто восемьдесят градусов, выворачиваясь из нежной, но твердой хватки рук, и не нашла ничего лучшего, чем сказать:

— Надеюсь, ты не собираешься спать, у нас впереди много работы. Кроме того, тут пыльно.

Избегая смотреть ему в глаза, я осторожно отодвинула его руки и обошла парня, направляясь к выходу из дома.

— Хорошо, босс, — услышала я его хохот сзади и улыбнулась.

Несколько часов мы потратили, сооружая между тарелками на крыше укрытие. Орудуя инструментами, найденными в шкафу, методом рычага мы выломали некоторые доски из стен дома. Сняли двери с петель, чтобы закрепить их на крыше, на манер щитов. Очень хлипких, надо сказать, щитов, потому что, казалось, эти доски монстры пробьют с одного удара. Поэтому, оценив, мы сделали двойные деревянные ограждения, воспользовавшись еще частью материалов из постройки.

Расстелив тот самый плед, который Макс захватил с собой на крышу небоскреба, мы, уставшие, рухнули на него и разделили свои последние запасы. Впечатляющий вид с вершины горы потрясал воображение, привнося эстетическое наслаждение. Солнце уже клонилось к горизонту, но по-прежнему радовало ярким тропическим светом. Морской бриз обдувал наши утомленные тела, даруя божественное блаженство, какое можно почувствовать, только обрушившись на мягкую перину после долгой и тяжелой физической работы.

Вся эта красота кругом создавала бы романтическую атмосферу, если не вспоминать, как мы здесь оказались, и что потом последует.

— Пора остановиться, пока мы не разобрали дом, — усмехнулся Макс. — По-моему, достаточно.

— Сделали все, что могли, — подтвердила я.

— Интересно, а в нашей реальности сюда кто-нибудь придет и обнаружит дом в этом состоянии или исходном?

— Не знаю, Макс.

— Не грусти, а то будут морщины.

— Я бы хотела.

— Морщины?

Я с укором повернулась и посмотрела в его смеющееся лицо.

— А что? Когда-нибудь они у тебя появятся. У нас к тому моменту будут три ребенка, дом и собака.

— Три? – я слабо улыбнулась.

Меня терзал страх за него. Я сама понимала, что он пытался подбодрить, но ничего не могла с собой поделать. Вскочив, я направилась к дому, чтобы Макс не увидел слезы, наворачивавшиеся на глаза. Он догнал меня и повернул к себе.

— Тебя напугало мое желание иметь троих детей?

— Нет. Хотя по поводу этого мы еще поговорим, — постаралась я отшутиться.

— Я только что наблюдал твою улыбку, ты любовалась природой. А сейчас опять мрачная. Улыбнись. Прекрасный вид, ты и я, что еще нужно?

— Ты не должен тут быть.

— Я думал, мы договорились. Я там, где ты. Всегда.

Он завладел обоими моими запястьями, положил их на свой пояс, таким образом, притянув меня к себе, и обнял за плечи.

— Все будет хорошо. Верь мне.

— Я хочу, — прижалась я головой к его ключице.

— Мы выберемся.

Он обхватил ладонями мое лицо и поднял его, поглаживая скулы большими пальцами. Макс смотрел на меня своими проникновенными синими глазами, зрачки которых расширялись в этот момент, лишая меня возможности говорить и мыслить здраво. Моя голова закружилась, в периферии зрения будто образовалось виньетирование, закрывшее весь остальной мир и оставившее меня наедине с ним одним. От нахлынувших чувств, от любви, от желания быть с ним всегда, от жажды раствориться в эйфории тактильно – ментальных ощущений, но также и от страха потерять его я вцепилась в него изо всех сил. Все это многообразие эмоций ударило по мне и подкосило мои ноги. Максу пришлось подхватить меня одной рукой за талию и прижать к себе еще плотнее.

— Максим… — попыталась я вернуть нас к реальности, но голос мой был до невыносимости томный, грудной и звучал, как приглашение. На него он сразу и откликнулся, заглушив мои слова своим нежным, постепенно проникающим, поцелуем. Руки его переместились мне на спину, внезапно оказавшись под майкой, исследуя каждый сантиметр, начиная с поясницы и прокладывая себе путь к лопаткам и плечам. Мои, зажатые между нами, руки сами собой очутились на его теле, поглаживая выпиравшие твердые мышцы груди, и последовательно проследовали вниз по кубикам пресса, сводившим меня с ума.

Его губы, тем временем, усилили напор, принуждая меня окончательно запрокинуть голову назад, вместе с последними здравыми мыслями. Он накрыл меня всем своим большим телом, вжимая в стену дома. Через тонкий материал штанов я ощутила его руку на своем бедре, плавно передвинувшуюся к ягодицам. Волна желания пронеслась по моему телу, вызывая внизу живота приятную тяжесть.

 В следующую секунду Макс поднял меня и бережно уложил на плед. Он опустился сверху, опираясь руками по бокам от моего тела, и окинул взглядом потемневших глаз.

— Я должен остановиться, — услышала я его хриплый низкий голос, не совсем понимая, утверждение это или вопрос.

Я схватила его лицо и, не прерывая зрительного контакта, медленно притянула к себе, возвращая к жизни поцелуй, который он прервал перед этим. Затем перевела руки ему на шею, голову, поглаживая и одновременно прижимая к себе так, чтобы он забыл свои последние слова. Оторвавшись от моих губ, он положил руку мне на живот под майку и стал скользить ею вверх, освобождая обнаженное тело и приводя меня в еще большее возбуждение. Я обхватила ногами его бедра, а руками вцепилась в шею парня и выгнула спину навстречу ему, стараясь оказаться ближе. И снова почувствовала его легкие и приятные касания на спине, за которыми последовало мое избавление от майки. Потянувшись через его шею, я сгребла пальцами материал на его спине, потащила вверх и сравняла счет, заставив Макса избавиться от футболки.

 Солнце осветило его стройное мощное тело, вновь наклонившееся надо мной и манившее ласкать каждый его сантиметр. Пальцами я пробежалась по мышцам его пресса и живота. Достигнув ремня на джинсах, расстегнула пряжку прежде, чем он снова завладел моим ртом, вжав меня в землю торсом. Его губы сногсшибательными прикосновениями рисовали невидимые узоры на моей шее, ключицах, груди, животе. Его руки были везде, заставляя мое тело сгорать заживо, а меня стонать от сжигающего внутри огня желания.

Как только его язык снова оказался у меня во рту, я еще сильнее скрутила ноги у него за спиной, ощущая внутренней стороной бедра жар его тела. Он провел руками по бокам моего туловища, по ногам и обхватил пальцами колени, чуть раздвигая их и вынуждая выпустить его торс. Затем Макс выпрямился и посмотрел на меня, стоя на коленях.

— Иди ко мне, — не в силах больше ждать, я протянула к нему руки, призывая быстрее оказаться в моих объятиях, что он безотлагательно и сделал.

Позже, когда мое дыхание успокоилось и, наконец, мысли стали приходить в норму, я открыла глаза и на фоне неба увидела над собой широко улыбавшееся лицо любимого человека. Даже в этот момент сердце пропустило удар от того, какое визуальное наслаждение доставил мне вид моего потрясающего парня. Казалось, каждая его частичка способна вызвать внутри моментальное опьяняющее чувство нирваны. Я улыбнулась ему в ответ, поглаживая его затылок.

— Что тебя развеселило? – спросила я несколько хриплым голосом, стараясь прижаться к нему теснее, чтобы согреться. Было прохладно, поэтому мой организм тут же бросил армию мурашек на защиту тела от замерзания.

— Буду скучать по своему пистолету.

— В смысле?

— Оглянись.

Я напряглась и последовала его указаниям. Бассейн, деревья. Мы снова были на крыше дома Макса.

— О Боже! – не смогла я сдержаться и засмеялась, чувствуя удивление и радость одновременно. — Поразительно!

— Ты поразительная, — он и прижался ко мне поцелуем.

Я с благоговением ощутила давление его тела на себе и зарылась в черноволосую голову руками. Его челка упала на глаза, и я провела по ней пальцами, убирая преграду с пути моего восторженного взора. Он открыл веки, стрельнув все еще темно-синим горячим взглядом, и повернулся ко мне, позволив любоваться лицом, таким родным, единственным и самым красивым на свете.

— Я люблю тебя, — я погладила его по щеке тыльной стороной ладони.

— И я тебя люблю, — он схватил мою руку и начал покрывать ее поцелуями.

— Когда произошел переход?

— Я не заметил.

— А тебе не было больно в этот раз?

— Нет, я вообще не почувствовал. Мне было очень приятно.

— Я рада…Мне страшно, когда тебе плохо.

— Все в порядке, не волнуйся. Больнее, если бы ты опять была в опасности и одна. Помнишь, я тебе говорил, что теоретически может произойти скачок во время секса? Рано судить, но, кажется, так и вышло.

— Может, это совпадение?

— Мы не можем отследить, почему происходит переход из нашей реальности, а вот когда ты возвращаешься оттуда, обычно это сопровождается страхом, как мы и думали. Видимо, еще и удовольствием. Я ведь тебя не пугал во время секса? – ухмыльнулся он.

— Нет… — я покраснела. — То есть ты хочешь сказать, чтобы вернуться оттуда, нам достаточно заняться любовью?

— Теория такая. Рано делать выводы по одному разу.

— Но ведь вчера мы тоже… этим занимались – и ничего не произошло, — мне было пока неудобно обсуждать эту тему.

— Поэтому я и выделил, что мы не знаем, какая точка отсчета в нашей нормальной реальности.

— То есть здесь мы не наложим вето на… то самое? – теперь я точно была вся красная от стыда.

— Думаю, не стоит.

Я кивнула, изо всех сил скрывая облегчение, а Макс рассмеялся. Немного отстранился, провел пальцем от моей скулы по шее, через ключицу и остановился на груди, которая тут же отреагировала к его радости и моему смущению.

— А вот когда нас будет забрасывать в другую реальность, нам придется обязательно это делать.

— Какой кошмар! Бедняжка, — возмущенно фыркнула я.

— Да, чтобы мне легче перенести перелет, тебе надо будет стараться. Ты ведь сделаешь это для меня?

От его слов сердце мое затрепыхалось, а внизу живота приятно растеклось тепло.

— Я подумаю над этим вопросом позже, сейчас я замерзла. У тебя хотя бы есть штаны. Они, конечно, спущены и греют тебе только пятки, а вот у меня закоченели даже они.

Макс виновато посмотрел на меня.

— Прости. Пойдем быстрее домой.

Он встал, натянул джинсы, прошел к стойке, открыл бар и вытащил оттуда одеяло.

— Неожиданно, — констатировала я.

— Я тут не так уж редко ночую.

Развернув, Макс обмотал его вокруг меня, и мы двинулись к двери. В квартире было намного теплее, чем на улице, где солнце только вставало.

— Пошли в душ. Согреемся.

— Вот это поворот, — услышала я знакомый голос и инстинктивно спряталась за спину Макса.

К моему ужасу в гостиной сидели не только его сестра, но и незнакомый парень.

— Лера, привет, уже вернулась? – сказал Макс ровным голосом, будто мы не представляли собой странную картину.

— Вернулась. Не могла дозвониться тебе, чтобы ты меня встретил в аэропорту. Не нашла тебя и здесь. Вы вообще откуда? Я на крыше тоже проверяла. Вас не было.

— Плохо смотрела.

— Привет, — вставила я все еще в смущении.

Лера перевела возмущенный взгляд с брата на меня, уголок ее рта дрогнул, и она улыбнулась мне.

— Приветики. Рада тебя видеть. Тебе там не холодно было в наряде греческой богини? – спросила она.

— Немного.

— А вот с тобой я точно буду разбираться, — тут же она снова нахмурилась, обращаясь к брату.

— Я Егор, — встрял робко парень.

— Он встретил меня в аэропорту, — тут же слишком быстро вставила девушка.

Мужчины пожали друг другу руки, хотя во взгляде Макса читалось недоверие. Неудивительно, с утра пораньше в квартире посторонний парень. Подумалось сразу, что он провел здесь ночь.

— Почему вы грязные?.. И голые?.. Почему голые, можете не отвечать, — не отставала Лера, то ли искренне интересуясь, то ли пытаясь отвести внимание брата от нового знакомого.

Я посмотрела на руки. Мы, конечно, старались очиститься после строительства шалаша, с помощью одежды, смоченной питьевой водой, чтоб не тратить много ценной жидкости, но местами этого сделать не удалось. Кажется, краснеть мне уже было некуда, но я все равно почувствовала, как краска залила мое лицо, опалив жаром уши. У членов этой семьи дар, вопросами, утверждениями или предложениями постоянно заставлять меня чувствовать смущение.

— Извините, — среагировал Макс, косясь по-прежнему на Егора, — Сначала душ, потом разговоры.

На этой завершающей ноте он, удерживая мою руку в своей, направился в ванную, утягивая меня за собой.