Утром Алиси вкатила медицинский аппарат, и через минуту я уже делилась с ним своей кровью, в обмен на прозрачную жидкость, плавно вливавшуюся мне в вены. В голове была легкая туманность, которая тем не менее не мешала мне думать о ночном откровении Миерии. Впрочем, я размышляла над этим всю оставшуюся ночь, так и не удосужившись сомкнуть глаз. В итоге образовалось несчетное количество вопросов, кои задать было, мягко говоря, некому. Миерия настаивала, что доверять никому нельзя. Даже собственной семье. При мысли об отце я непроизвольно поморщилась, не желая верить, что смерть моего брата может быть на его руках. Какую страшную тайну узнал Киан перед смертью, что до последнего отказывался в нее поверить? Что конкретно значат понятия «жертвы», «ресурсы»? Как это все связано с мятежниками? То есть, скорее всего, эта величина в уравнении и является одной из причин недовольства этих людей. Куда должен был бежать брат? Что за убежище? Где теперь скрываются эти люди?
Меня внезапно поразила догадка. А могут ли это быть те самые загадочные люди, которых мы с Максом встретили в подземелье в одной из земных реальностей? Неужели это были синги?
Они бесспорно могли ими оказаться. В происходящем со мной практически сразу разобрались. Это раз. Объяснили сущность нейрофагов. Это два. Один из них справился с нейрофагом один с помощью луча. Это три. Они знали об Алексе. Это четыре. Алекс! Он что-то скрывает… и должен наконец рассказать обо всем!
Но его не пускают ко мне, и явно препятствуют моим свиданиям с семьей.
Я думала о Миерии. Благодаря ей я теперь знала о существовании перепрошитых криптов. Именно подобное устройство Алекс передал Максу. Он не мог дать ему нерасшаренный крипт, иначе за Максом уже пришли бы нейры. Вот как Алекс помог ему избавится от нейрофагов! Видимо, такой крипт не фиксируется на радарах правительства. И эта штука нужна мне!
Алиси прервала поток моих нескончаемых хаотичных вопросов и догадок, обрадовав, что сегодня у меня не запланировано больше процедур, и я могу спокойно заниматься работой.
Выспросив у нее координаты помещения, откуда можно совершать прыжки, я направилась к цели, гадая, выйдет ли у меня в этот раз. Попытка переместиться оказалась удачной, хотя и была непривычно болезненной. Как только руки перестали дрожать после путешествия, я встала, собираясь умыть вспотевшее лицо – и наткнулась на начальника. Под его взглядом я невольно выпрямилась, напугавшись, что тот заметит мое состояние. Володар явно понял, что я не здорова, но решил не акцентировать на этом внимание, и объявил о намечающейся командировке. Теперь меня пробрала дрожь уже по другой причине. Еще ни одно задание с выездом не обходилось без неприятностей. Вот и сейчас меня обволокло нехорошее предчувствие.
Едва мое состояние стабилизировалось, как мне довелось выслушать краткий инструктаж. Из него я поняла, что исполняю в этот раз функцию секретаря, и поведения от меня ждут соответствующего занимаемой должности. А, если быть точной, молчаливого присутствия. Я почти почувствовала облегчение, так как навряд ли природному катаклизму было бы интересно, какую должность я занимаю при своем спутнике, а значит, сегодня обойдется без извержений и наводнений.
Далее все следовало по той же схеме: смена крипта на рабочий, блокировка способностей, переход, только весьма неприятный. Внутри моментально так скрутило, что стоило немалых усилий выпрямиться и принять человеческий вид до того, как Володар Род обернулся и тщательно с интересом осмотрел меня, аки лежалый товар на прилавке, скептически приподняв одну бровь. Я старательно сдерживала свечение, кричащее цветами боли, и смело смотрела ему в глаза, опасаясь дать слабину, поморщиться или даже моргнуть. Как только он прервал зрительный контакт, я осмотрелась вокруг.
Зал для конференций. Весьма шикарная обстановка, панорамные окна, открывающие вид на впечатляющий ухоженный цветущий сад. Володар занял роскошное кожаное кресло во главе стола и жестом указал мне на место по правую руку от себя. Я послушно опустилась, жадно разглядывая немногочисленные, разложенные по столу, вещи в поисках информации, которая подсказала бы, где мы находимся. Планшет, календарь, ручка в красивом футляре – ничего определенного.
– А… – начала я, намереваясь узнать о нашем местоположении прямо.
Володар поднял руку, жестом остановив мою так и не начавшуюся речь, и через секунду массивные дубовые двери отворились. В зал вошел мужчина лет пятидесяти пяти, среднего роста, с усами. За ним последовало несколько человек, которые чуть не налетели на него, когда он резко остановился, обнаружив нас. Все замерли, образовалась пауза. Я невольно поерзала на стуле, ожидая неприятностей. Но, как ни странно, вновь вошедший, не поворачиваясь к своим спутникам, махнул им рукой на дверь, призывая всех покинуть помещение. После того, как дверь закрылась, мужчина подошел ближе, и я увидела, что он не так уж уверен в себе, как говорили об этом его четкие действия. Да нет, он явно был напуган. Его аура светилась цветами страха, а глаза смотрели на моего начальника, не моргая.
– Добрый день, мистер Род. Чем обязан Вашему присутствию? – удивил он меня, назвав моего спутника по имени.
Володар указал ему на стул рядом с собой. Когда мужчина сел, я отчетливо увидела дрожь его рук, а на лбу у него блеснули капли пота.
– Добрый, мистер президент. Мы Вас не задержим. У меня для Вас поручение. Как вы знаете, на территории ваших соседей проходят военные действия, направленные на искоренение террористов.
– Да.
– Через два дня в районе десяти утра, военный истребитель страны, помогающей вашим соседям в уничтожении мятежников, нарушит границу и на несколько секунд окажется в вашем воздушном пространстве. Вы отдадите приказ, сбить истребитель.
– Но это объявление войны одной из самых мощных держав в мире! – даже вскочил президент, но под строгим взглядом Володара тут же опустился обратно.
– Никто не станет воевать с вашей маленькой страной. Для вас не будет практически никаких последствий, – совершенно спокойно властным голосом сказал тот.
– Но нас выкинут из Евросоюза.
– Я думаю, мы и так слишком много времени здесь провели. Совершенно неподходящий климат, – неожиданно обратился ко мне Володар, а затем снова повернулся к взволнованному человеку. – Вы правильно поняли Вашу задачу? – синг встал, а президент остался сидеть, опустив голову.
– Да, сэр.
– До новых встреч.
– До свидания.
Я поспешно поднялась вслед за начальником, и мы покинули Землю на глазах у мужчины, положившего голову на руки, будто ему было невыносимо тяжело. Скорее всего, так оно и есть. Я бы точно себя ужасно чувствовала, если бы меня заставили сбить самолет с живым человеком и попытаться развязать войну.
Пока обедала, я обдумывала ситуацию, свидетельницей которой только что стала. «СтратимХорс» вмешивалась в политическую ситуацию на Земле. Но не ясно, для чего это надо компании. Я с беспокойством обдумывала версии. С самого начала работы в отделе статистики я без устали задавалась вопросом «зачем». Все действия имеют какую-либо цель. Но то, чем занимается компания моего отца – это просто странно и не вписывается ни в какие рамки. Зачем изучать поведение людей с другой планеты?
Ближе к вечеру я обрабатывала данные о первых последствиях появления Володара Рода в том злосчастном конференц-зале. Он не обманул президента. С его маленькой страной пока никто не воевал, но все же безнаказанно для правителя это не прошло. Судьбу летчика узнать не удалось. Зато его родина и страны-союзники прервали все внешнеэкономические дела с обидчиками, а также запретили въезд своих граждан на территорию государства, предательски ударившего ножом в спину. Так как это маленькая южная страна, основная прибыль которой идет с экспорта фруктов и овощей, а также с туризма, то местным жителям придется очень туго. В любом случае, отразится это на всем мире. Главное, чтобы не началась мировая война. Вот, что действительно страшно. Не она ли являлась целью Володара Рода?
Я выяснила, что через неделю после трагедии на президента было совершено покушение, а в столице случилась попытка переворота собственными же военными.
В итоге, по моим последним наблюдениям, это происшествие до предела обострило отношения между государствами Земли, фактически раздробив их на два основных лагеря.
Я зашла в кабинет начальника, чтобы передать ему последние сводки, но его там не оказалось. Подойдя к столу, чтобы оставить распечатанные данные, я обнаружила наши рабочие крипты, подсоединенные к компьютеру. Один из них был меньше размером, и внезапно до меня дошло, что передо мной не командировочный крипт, а личное устройство Володара Рода. То есть он переместился с рабочим криптом, а я сейчас смотрела на ящик Пандоры, возможно, хранящий в себе тайны, доступные лишь членам Совета Сингов.
У меня судорога по руке прошла, когда я поняла, сколько загадок помогла бы разрешить мне эта штука. Я жадно потянулась к устройству Володара, но вовремя вспомнила, что все равно не смогу им воспользоваться, так как он реагирует только на ДНК хозяина. Мало того, я оставлю свои отпечатки, наличие которых покажется ему очень подозрительным фактом. Поэтому я с разочарованным вздохом свернула с намеченного пути, и просто кинула на стол пачку документов. Падая, она все же задела крипт. От этого движения экран компьютера вышел из спящего режима, и передо мной, вместо привычной графы с запросом пароля, возникла таблица. Видимо, Володар ушел не более десяти секунд назад, поэтому стандартный режим шифровки еще не успел активироваться. За все время моей работы в этом месте мне ни разу так не везло, а я ведь при каждой удобной возможности погружала свой любопытный нос в самую гущу событий.
В таблице было несколько колонок. Я внимательно присмотрелась к последней записи. Было очевидно, что в одном столбце стояла завтрашняя дата по календарю Сварги, а в соседнем число, если я правильно посчитала, соответствующее времени на Земле. Далее, судя по парным цифрам, знакам градусов и кавычек, шли «джи пи эс» координаты. А последняя, самая большая, графа пестрила загадочными жирными буквами «H1N1». Последний столбик был пуст. Я прочитала предыдущую строку, надеясь получить подсказку к ребусу, и вздрогнула. «Бомбардировщик Су–24», справа значилось «сбит». Я приблизила свой крипт к экрану и зафиксировала таблицу, собираясь разобраться в аббревиатурах позже, как-только окажусь в безопасном месте. Чтобы мое пребывание осталось в секрете, я схватила свои записи и повернулась, намереваясь выйти незамеченной.
В этот момент на моем пути, у входа, возник Володар, и вонзил в меня свой прищуренный взгляд. Я замерла на месте, вцепившись в документы онемевшими пальцами, и постаралась выровнять дыхание. Вся моя воля понадобилась, чтобы скрыть свечение.
– Как ты вошла?
– Было открыто, – тихо сказала я, скосив глаза на компьютер и с ужасом убедившись, что экран еще не погас. А значит, надо тянуть разговор, пока этого не произойдет. Иначе, он догадается, что я видела данные.
– Хм… Замки блокируются, как только я выхожу отсюда, – он сделал шаг по направлению к столу.
– Значит, они сломаны, – адреналин так и вливался в мою кровь пульсирующими потоками, в лобной части головы растекалась боль, в ушах стучало, но я с непринужденным видом пожала плечами, заставляя своего внутреннего синга взять верх над эмоциями.
– Надеюсь, это не ты сделала. Знаешь, меня не было буквально минуту, и вот, ты уже здесь, – по его губам растеклась жесткая ухмылка, а мое сердце забарабанило еще громче. Я еле сдерживала цвета волнения и страха, переплетавшиеся вокруг меня, и душившие своими паническими ручонками.
– Ну я бы нашла менее варварский способ, чтобы принести отчеты, – потрясла я ими перед собой, словно прикрываясь щитом.
– Ты могла бы просто прислать их, а эти занести позже.
– Я прислала. Просто привыкла не откладывать ничего на потом. К тому же действительно было открыто, – я бережно положила бумаги на край стола и снова повернулась к нему.
– Ясно, – он сделал еще шаг к столу, давая понять, что разговор окончен, но я не могла допустить этого.
– Есть еще кое-что.
– Слушаю, – остановился он около меня, и мне пришлось повернуться к компьютеру спиной, а лицом к начальнику, чтобы закрыть от него профиль светящегося экрана.
– У меня есть просьба, – я опустила глаза, не выдержав его взгляда.
– Просьба? – переспросил Володар. – Синги так редко опускаются до прошений. Но ведь ты не можешь считаться полностью сингом без своей личности.
Казалось, он просто констатировал факт, но внезапно весь мой страх заслонила ярость, вызванная нотками превосходства в его тоне. Я гордо подняла голову и смело посмотрела ему в глаза.
– Много ли сингов оказывается в моем положении?
– Такая, как ты, одна.
– Я хочу навестить семью, – решила я вернуть диалог в изначально задуманное русло.
– Тебе требуется круглосуточное наблюдение.
– Но я почти весь день провожу на работе. Все равно никто не занимается наблюдением.
– Почему же? Здесь я выполняю эту функцию.
– Я действительно устала, и хочу сегодня спать в своей кровати. А так же я желала бы встретиться с Александром Хорсом и со своей семьей. Если что-то случится, доставить меня в исследовательский отдел будет делом одной минуты, даже если я сама этого сделать не смогу. Но вы сегодня три раза видели, что я совершенно спокойно телепортируюсь. И вы обещали свободное перемещение, – пустила я в ход последний аргумент.
– Ты получила все, что я обещал. На большее пока не рассчитывай, – он обошел меня и сел в кресло. Я медленно повернулась, посмотрела на него, периферическим зрением с облегчением заметив, что экран черный. Затем кивнула головой и вышла из кабинета.
Сама же для себя решила, что черта с два я буду сидеть в больнице, когда вокруг такое происходит. Как только я оказалась одна в своей больничной спальне, переместилась в дом родителей. Превозмогая боль от перенесенного путешествия, каждое последующее из которых мне стало даваться все труднее, я направилась прямо в семейную библиотеку. Я наслаждалась тайным, скрытым от чужих глаз, проникновением в якобы свой же дом. Только здесь я могла добыть нужную мне информацию и надеяться, что никто не узнает о моем исходном интересе. Мама как-то упомянула, что в этой комнате можно делать подобные вещи и рассчитывать, что ничего не выйдет за пределы родовых стен.
Скопировав фото с экрана Володара в семейное хранилище, я тут же удалила с крипта улики, стерла историю и почистила папки уничтожения, или корзину, как назвали бы ее на Земле. Я понимала, что полностью не смогу устранить доказательства своего вмешательства, так как где-нибудь на удаленном сервере в папке «Киара Стратим», скорее всего, сохранялась абсолютно вся информация, которая касалась моего крипта. Но, по крайней мере, так просто им все не достанется.
– Что такое H1N1? – спросила я сразу, как только установилось защищенное соединение.
– Доброй ночи, Киара Стратим. H1N1, из архивных данных, – это подтип вируса гриппа А, вызывающий масштабные эпидемии у несингуляризированных людей. В осложненной форме протекает с вирусной пневмонией, не чувствительной к антибиотикам, в отличие от остальных вирусов гриппа. Летальный исход наступает в течении суток. Симптомы: лихорадка, боль в горле, кашель, насморк, головная боль, миалгия, тахикардия, слабость, озноб…
Твердый звонкий голос продолжал перечислять энциклопедические сведения, а я старалась запомнить каждую деталь, фиксируя в памяти методы лечения и формулы исцеляющих средств, которые, я очень надеялась, не понадобятся.
Сомнений не оставалось, Володар Род собирается выпустить эту дрянь на улицы, полные невинных людей. Когда «библиотекарь» расшифровала координаты, ноги подо мной подкосились. Все произойдет в центре столицы той самой страны, истребитель которой так нещадно он приказал сбить. На территории резиденции президента.
В следующее мгновение панель входа беззвучно скользнула в сторону, я вздрогнула и оборвала поток информации. В комнату уверенным шагом вошел отец. Увидев его непроницаемое лицо, я поняла, что он совсем не удивлен моим присутствием в библиотеке. Мало того, вся его поза выражала угрозу.
– Отец… – я вскочила.
– Киара, что ты делаешь?! Ты понимаешь, что подвергаешь опасности себя и всю семью, запрашивая данные о Земле, да еще за пределами корпорации?! – он сурово свел брови на носу.
– Ты все знаешь! – возмущенно выпалила я. – «СтратимХорс» собирается выпустить на Земле вирус! Умрут люди!
– Такова их судьба.
– Что ты говоришь?! Это ужасно! – не верила я своим ушам.
Он хмурился и качал головой, будто вел внутренний диалог. Лицо его смягчилось, и вся поза его буквально выражала усталость. Он вздохнул.
– Киара. Ты моя единственная дочь. И ты со временем займешь мое место в совете компании. Ты должна понимать, все, что мы делаем, на благо всем сингам.
– Я ни за что не поверю, что заражать людей смертельными болезнями – это благо!
– По-другому мы не можем. Таковы правила.
– Что ты говоришь?! Я не понимаю! Какие правила?
– Мы воссоздали жизнь на Земле. Благодаря нам там существует именно разумная жизнь. И то, что мы делаем – своего рода, их плата за это.
– Что? – я не верила своим ушам.
– Люди – продукт наших действий. Мы – их создатели.
– То есть вы специально это сделали?
– Да.
Значит, отец Алекса точно солгал ему не только когда сказал, что разумной жизни на Земле нет, но и когда уверял позже, что эта самая жизнь получилась случайно.
– Об этом знают лишь руководители «СтратимХорс» и Совет Сингов. Теперь знаешь ты, как моя преемница. Это тайна государственного уровня, за разглашение которой грозит Извлечение личности. Ты должна молчать.
– А Киан молчать не стал, поэтому его убили? – поразила меня внезапная догадка.
Отец первую секунду был поражен, а потом внезапно поник. Плечи его опустились, а брови сошлись на переносице. И в один момент этот мужчина постарел на сотню лет, потеряв эффект молодости и привлекательности сингов.
– Я не смог ему помочь, – проговорил он, не поднимая тяжелого взгляда от пола. – Но я не могу потерять и тебя.
– Что с ним стало? – мой голос дрогнул.
– Они забрали его.
– Кто забрал?
– Совет.
– Как ты мог отдать его?
– У меня не было выбора. Участие в заговоре, проникновение в секретные лаборатории. А потом еще и взрыв… Я ничего не смог предпринять. Измена Сварге не прощается никому. Я мог лишь уберечь тебя и Ниан.
– Что с ним сделали?
– Изъяли личность.
– Он…Он теперь нейрофаг? – с ужасом произнесла я, понижая дрожащий голос.
Отец отвернулся и кивнул. Миерия была права. Он причастен к гибели брата.
– И ты ничего не пытался сделать! – я презрительно выплюнула слова.
– Я не могу.
– Но ты можешь помешать Володару распространить вирус.
Он вздрогнул.
– Будь осторожна с ним.
– Как? Он теперь вместо Дороу. Это на его компьютере я обнаружила информацию о планирующейся диверсии.
– Очень плохо. Он опасен. Володар Род – глава Совета. Если он находится около тебя, значит, подозревает. Он очень умный и осторожный и не допустил бы оплошности. Если ты разузнала важную секретную информацию, это может означать только то, что он позволил тебе ее узнать. Это ловушка. Забудь о планах помешать ему. При любом исходе, если он не выпустит вирус, случится другое, подобное этому.
– Как это? – я не могла понять, что он имеет ввиду.
– Совет контролирует все сферы жизни на Земле: политику, экономику, государственное устройство, социальный строй, климат, погоду, эволюцию, население. «СтратимХорс» – лишь средство.
– То есть и войны – это дело рук сингов? – я была ошарашена обширностью и всеохватностью сферы влияния сингов на человеческий мир.
– Отчасти. Люди слишком эмоциональны. Это их побочный эффект. Из-за эмоций земляне слишком агрессивны и в любом случае пускали бы свои силы в военное русло. Мы просто контролируем и направляем их.
– И природные катастрофы, которые я систематизировала, тоже мы провоцируем… – прошептала я.
– Иногда.
– То есть я подводила итоги… Все эти страшные последствия, трагедии – все делалось с подачи «СтратимХорс». А вирус зачем?
– Естественный отбор.
– Что?
– Контроль над численностью населения. Вирусы всегда играли роль чистильщиков в системе естественного отбора. Их слишком много для такой маленькой планеты.
– Но это не естественный отбор! Это убийство!
– Это жизнь.
– Подожди! Я ничего не понимаю. Почему тогда стоял вопрос об Извлечении Земли, если Совет знал о разумной жизни?
– Я не могу сказать всего. Но вопрос и сейчас стоит. Дело в том самом побочном эффекте. Эмоциональность.
– Но почему не оставить их в покое? Разве можно уничтожать жизнь на планете за то, что они не похожи на вас?!
– Слишком много вложено в проект. Никто не оставит золотую жилу лежать без дела.
– Но ведь там разумная жизнь. Совет должен понимать это. Надо донести до людей. И у них не останется выбора.
Отец моментально переменился в лице, вцепился в мое запястье, приблизил меня к себе и зло сказал:
– Не смей. Здесь замешан весь Совет. Ты подписала документы высшей секретной категории при принятии на работу. Тебя просто казнят за предательство. Подумай о матери. После смерти Киана она и так нестабильна.
– Киан не умер! Он стал нейрофагом. И все по твоей вине! Он всего лишь хотел жить своей жизнью!
– Что ты сказала? – отец был явно ошарашен, а я прикусила язык. – Что тебе об этом известно?
– Ничего! Я даже только недавно узнала, что у меня был брат. Случайно, когда изучала литературу о сингах. Никто не удосужился мне рассказать.
– Когда это случилось, ты была убита горем. Ты даже не знала, как на самом деле он погиб. Ниан не догадывается до сих пор. Для всех он жертва действий мятежников. Так что ты хотела этим сказать? Ты что-то знаешь о его причастности к мятежникам? И откуда?
– Интуиция.
– Это Александр? Он знает правду?
– Он ничего мне не рассказывал, – я с вызовом смотрела в его глаза и прокручивала в голове слова Миерии о том, что нельзя доверять даже членам семьи. Но больше всего меня расстраивало то, что отец замешан в исчезновении Киана. Я решила дать ему последний шанс. – Ты поможешь мне предотвратить распространение вируса?
– Нет. И ты не будешь этого делать, – сказал он твердо и, шагнув к библиотекарю, совершил быструю манипуляцию, после которой проекция погасла, пожелав на последок доброй ночи.
– Что ты сделал? – испуганно спросила я.
– Ты больше не имеешь доступа к центральной библиотеке. И не пытайся проникнуть сюда, я стер все данные, которые могли бы стать косвенной причиной исчезновения нашего рода.
– Как ты мог?!
– Если хочешь жить, оставь это дело, – отец окончательно восстановил над собой контроль и стоял сейчас как холодное бездушное изваяние. И вместе с этим на его лицо снова опустилась маска. От этого оно стало пугающе красивым. Ничего не осталось от того сломленного, раздавленного виной человека, который несколько минут назад дал слабину, вспомнив о трагической утрате сына.
В бешенстве от бессильной злобы, которая целиком завладела мной, я шагнула к нему, намереваясь высказать все или даже пустить в ход руки, но остановила себя. Я должна найти Алекса и рассказать обо всем. Он поможет мне.
Я вздохнула, кинула на отца презрительный, источающий желчь, взгляд, намереваясь переместиться в гостиную, нейтральную зону между нашими с Алексом комнатами. Там я могла бы спокойно дождаться его. Вместе мы придумали бы план, как остановить Володара Рода. Пусть отец думает, что я смирилась. Но внезапно я замерла. Я не задала главный вопрос:
– Для чего вы все это делаете? Зачем истязать целую расу политическими, экономическими и природными катастрофами?
Он ощутимо напрягся.
Но в следующий момент меня скрутила сильная боль. Казалось, будто тело мое было объято пламенем, искромсано ножами, сжато в тиски. Я в ужасе подняла глаза на отца, отметив его посеревшее озадаченное лицо, и через секунду погрузилась во мрак.